В борьбе со СПИДом России придется идти своим путем.
Парадоксальность эпидемии СПИДа в том, что она началась в разгар всеобщего самодовольства начала 80-х годов, вызванного самой крупной победой человечества над инфекционными болезнями — искоренением натуральной оспы. Воодушевленные этой победой ученые рассчитывали решить проблему СПИДа до конца 80-х годов, используя накопленный опыт и опираясь на технологии генной инженерии. Фирмы подсчитывали возможные барыши от продажи миллиардов доз генно-инженерных ВИЧ-вакцин. Но получилось все наоборот. И в первую очередь этому способствовали всевозможные мифы о СПИДе. Когда начинаешь их анализировать, то невольно приходишь к выводу, что миф — это единственное, что заложено в основу борьбы с пандемией СПИДа.
СПИД — новая болезнь. Появление этого мифа связано с тем, что мы не знаем хорошо, что же такое «старые болезни». Только в середине прошлого века ученые научились, и то кое-как, различать некоторые бактерии, а в 30-е годы этого столетия стали получать чистые культуры отдельных вирусов. Но тем не менее мы уже судим, кто из них «новый», а кто «старый». Если что-то недавно нашли, то это не значит, что это что-то есть новое. Такой идеальный убийца, как СПИД, не формируется за несколько лет. Новым может быть само человечество, но никак не ретровирус, вызывающий иммунодефицит. Молекулярный анализ генома человека свидетельствует о наличии в нем специфических мутаций — своего рода «шрамов» прошлых пандемий СПИДа. У людей белой расы частота таких мутаций достигает 20%. Причем некоторые из них появились не позже чем 7 столетий назад. «Старый» убийца лучше «знает» свою жертву (то есть он более к ней адаптирован), чем «новый». Следовательно, он и более опасен.
СПИД не смертелен. Этот миф усиленно навязывается в неявном виде СМИ, показывающими ВИЧ-инфицированных людей. Доверчивому обывателю внушается мысль, что эти люди, конечно, больны, конечно, они умрут, но его самого, обывателя, вполне могут и пережить. За кадром остается главное — умрут они все. Чего никогда не бывало ни при одной другой эпидемии: при оспе смертность очень редко достигала 40%, при бубонной чуме — 70%. Но при СПИДе — 100%. Отсюда непонимание того, что умышленное заражение ВИЧ — это не что иное, как умышленное убийство. Отсюда же все эти благие намерения, явно ведущие в ад, которые сегодня называют «правами человека», разумеется, ВИЧ-инфицированного.
СПИД не заразен в быту. А откуда же тогда все эти больные? Да еще столько? Зачем вы, господа из ВОЗ, нам навязываете мифы о том, что возбудитель СПИДа — ВИЧ не передается при рукопожатии, как чесотка; с пищей, как дизентерия; воздушно-капельным путем, как грипп. Не они нас беспокоят! Мы моем руки и не едим немытых овощей и фруктов. А после гриппа, как правило, мы выздоравливаем. В быту ВИЧ распространяется самым надежным — половым путем. Эволюционной новинкой для ВИЧ стал инъекционный путь передачи. Но не обязательно быть наркоманом, чтобы посредством инфицированной крови получить СПИД. Надежные ли это пути передачи?
За время пандемии чумы XIV столетия погибли до 40 млн. человек. Сегодня в мире насчитывается более 40 млн. человек, инфицированных ВИЧ. Все эти люди погибнут в течение ближайших 10 лет, но эпидемия с их смертью не закончится! А нам еще говорят, что ВИЧ-инфицированный человек в быту не заразен. И даже хуже — навязывают в школьные классы ВИЧ-инфицированных детей, скрывая это от родителей здоровых детей. Считается дурным тоном сомневаться в правильности этого подхода. Дети посещают медицинский и стоматологический кабинеты, но мы должны быть спокойны за них — как дизентерия, чесотка или грипп, ВИЧ не передается. Зато он передается как ВИЧ! Нам, что, мало трагедии в Элисте?
СПИД — болезнь, требующая прежде всего «соблюдения прав человека». Это, действительно, «новшество» в борьбе со смертельными инфекционными болезнями. Впервые со времен чумы 1348 года больных со смертельной заразной болезнью не изолируют от здоровых, а наоборот, активно внедряют в их среду. Потом, правда, некоторые доброхоты негодуют, что это у нас так СПИД распространяется?! Но возникает естественный вопрос — почему у больного СПИДом прав больше, чем у больного чумой или туберкулезом, а самое главное, больше, чем у здорового человека?
На днях канадские официальные лица заявили, что Канада не будет принимать в качестве эмигрантов лиц, больных СПИДом и ВИЧ-инфицированных. До этого они не давали «осесть» в стране только больным сифилисом. Я за свою практику не видел, чтобы от сифилиса кто-то умер. Сифилис до сих пор лечится пенициллином. Получается, что канадские правящие круги за счет своих налогоплательщиков бессовестно 20 лет наводняли страну больными неизлечимой и смертельной заразной болезнью, но ущемляли права тех, кого лечить-то всего два месяца. Это что, глобальный Холокост? Кто теперь будет отвечать за искалеченные судьбы коренных канадцев, за их инфицированных ВИЧ детей? Так стаи китов выбрасываются на скалы, но они не считаются разумными.
Закон «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека». Ценность этого закона для России уже наглядно продемонстрировала вздыбившаяся после его принятия кривая роста количества ВИЧ-инфицированных россиян. Можно, конечно, винить его разработчиков, но мало кто знает, в условиях какого давления на Россию со стороны наднациональных структур его принимали законодатели. Еще в 1991 году Всемирная организация здравоохранения опубликовала рекомендации по борьбе со СПИДом, в которых она «категорически возражала против любого вида обязательного обследования на ВИЧ, как неоправданного нарушения прав человека». Трижды ВОЗ присылала комментарии к проекту нового российского закона. Европейский суд в начале апреля 1994 года постановил, что принудительное обследование на ВИЧ нарушает Европейскую конвенцию по правам человека (замечу, речь даже не идет об изоляции смертельно опасных больных, а только об их статистическом учете).
Разумеется, последовали предупреждения о возможном бойкоте России со стороны «мирового СПИД-истеблишмента», о прекращении выдачи кредитов, о свертывании вложений, о прекращении туризма и т.п. Посыпались обвинения в том, что Россия не желает использовать западный опыт, — будто бы он был положительным. На ученых, которые пытались внедрить в России массовое тестирование, некоторые СМИ навешали ярлыки «сторонников репрессивных мер» и т.п. Главным в борьбе со СПИДом стало «недопущение малейшего ущемления прав инфицированных и упор на образовательные программы и пропаганду безопасного секса». Все это требовалось от больных людей, у которых в результате инфекционного процесса поражался мозг.
Складывается впечатление, что предлагались только те меры, которые могли привести лишь к еще большему инфицированию людей и к укоренению болезни на нашей территории. Таковы были приметы времени принятия этого закона. Как грустно шутили тогда некоторые ученые: «Таким бы мог быть закон о свинке, а не о СПИДе».
Вакцина. Мысль использовать вакцинацию для прекращения эпидемии СПИДа пришла в головы ученым самой первой, и дело было только за вакциной. Но уже к концу 80-х годов мною был обнаружен поразительный факт — патентная активность ведущих биотехнологических фирм по таким вакцинным препаратам стала резко снижаться, хотя на ВИЧ-вакцину сохранялся спрос, оцениваемый в три миллиарда долларов ежегодно! Анализ объема патентных притязаний позволил выявить исчерпание возможностей технологий, используемых для ее создания. Прошло еще 10 лет, но вакцина так и не появилась. Многие компании, занимавшиеся разработкой ВИЧ-вакцин в 80-х годах, понесли убытки и прекратили их разработку к середине 90-х. Среди них такие биотехнологические гиганты, как «British Biotech.», «Upjohn Co.», «American Home Products Corp.» и др. Замечу, что никогда еще в истории медицины над одной проблемой не билось столько умов и не было вложено столько денег, но все зря. В чем тут дело?
ВИЧ существует в организме человека в двух формах — РНК-вируса и ДНК-провируса. Последняя встроена в геном хозяина и не имеет антигенов, доступных для иммуноглобулинов. Зрелый же вирион покрыт мембраной из вещества хозяина и также недоступен иммуноглобулинам. Более того, уже лет 10 назад как показано, что антитела к ВИЧ только усиливают инфекцию. Поэтому ВИЧ-вакцина — это не только миф, но и бездонная кормушка для бессовестных ученых.
Лекарства. ВИЧ имеет те же механизмы сохранения в геноме, что и другие ретроэлементы (за исключением его способности к репликации). Эти элементы, по разным оценкам, составляют до 10% всей ДНК человеческого организма. Более того, он первичен по отношению к геному, так как ретроэлементы играют основную роль в пластичности генома и в его эволюции. Поэтому использование химиотерапевтических препаратов вызывает многочисленные защитные реакции, лежащие в основе функционирования генома в целом, что внешне проявляется появлением и распространением мутантных форм ВИЧ. То есть «убить» ретровирус можно только вместе с геномом, в который он интегрировался. К сожалению, как ни горько это говорить, продление жизни такого больного за счет химиотерапии приводит к увеличению инфицированности населения. Другими словами, «лечение» больных СПИДом — это тоже один из мифов нашего времени.
Презерватив. Миф и еще раз миф! И речь тут не о знаменитой дырочке. Дело в том, что половой путь передачи для ВИЧ — основной, так как он накапливается в сперме. Но половой процесс необходим и для сохранения биологического вида. Поэтому, чтобы оборвать эпидемическую цепочку, по которой распространяется ВИЧ, надо прервать размножение вида Homo sapiens.
«Антител к ВИЧ нет». Подобное заключение после лабораторных исследований, свидетельствующее о том, что человек не инфицирован ВИЧ, тоже миф! Уже с работы Шаффера и его коллег (1992) известно, что не менее одной трети всех инфицированных ВИЧ людей не имеет антител. Эти люди могут быть донорами и могут вести свободную половую жизнь, подвергая риску смертельного заражения других. На ВИЧ 1 группы О вообще нет удовлетворительных иммунологических тестов. Уже лет пять, как России следовало бы перейти на методы молекулярной диагностики ВИЧ и одновременно запретить определение специфических антител. Но чисто технически это пока сделать трудно.
Заканчивая свою статью, хочу заметить, что беспомощность науки перед СПИДом свидетельствует о том, что решение этой проблемы сегодня носит больше политический характер, чем медицинской. Надо признать, что мы потерпели поражение в борьбе с этой пандемией. Проблема СПИДа явно зашла в тупик, и в таком виде она переходит в следующее тысячелетие и к следующим поколениям людей. Нельзя упорствовать в сделанных ошибках, их все равно исправит природа. Сегодня необходима полная переоценка существующих подходов, используемых для борьбы с этой пандемией. Видимо, инстинкт самосохранения должен заставить Россию в борьбе со СПИДом идти своим путем.